старая память, ты должна лежать в своем гробу...

---

Название: Умирающий
Автор: Stupid_Sakura
Бета: Орочи-тян
Фэндом: Naruto
Жанр: yaoi, romance
Рейтинг: NC-17
Пейринг: Кисаме/Итачи
Дискламер: все принадлежит не мне, и я никаких прав на это не хочу и требовать не буду.
Предупреждение: зоофилия, ага. Ну еще ООС обоих, наверное. Хотя насчет этого я не уверен.
От автора: Фанфик написан пробно в качестве проверки могу ли я еще писать романсы..как оказалось – могу.

- Итачи-сан?
Юноша едва уловимо вздрагивает, почувствовав прикосновение на своем плече, и моментально поворачивается. Кисаме лишь мимолетно видит легкий испуг на лице Итачи, а потом эта эмоция снова сменяется ледяной маской. То, что глаза завязаны темной шелковой лентой, не позволяющей солнечному свету ранить и без того полуослепшие глаза, мало волнует Учиху. Сейчас он полагается больше на слух, чем на какие-либо другие чувства. В конце концов, Итачи давно был предупрежден о последствиях применения Мангекью шарингана и сейчас предельно ясно понимает, что его жизнь скоро подойдет к концу. Теперь он отсчитывает, сколько ему осталось очень просто – пять или десять использований Мангекью Шарингана, или же пятнадцать-двадцать рвущих легкие приступов этой мерзкой болезни. Итачи даже не знает сейчас, какая смерть лучше. Либо умереть от кровоизлияния в мозг, когда глаза не выдержат такой нагрузки, либо же тихо загнуться как чахоточная барышня от очередного приступа. Лучше, в конце концов, первое. Это хотя бы не так болезненно. Пусть глаза и болят и пусть слезы, непроизвольно текущие из них, алые, но это гораздо лучше, чем выворачиваться на изнанку от кашля, чувствуя на губах привкус крови.
Темнота пришла в его маленький мирок под названием Тсукиеми резко, неожиданно и никого не спросив. Каким бы сильным и гениальным не был Учиха, даже его старательно отшлифованное сознание сдавалось под натиском глухой апатии и темноты.
- Да, Кисаме?
Он все же надеется, что напарник не видел этой секундной гримасы страха на его лице. Впрочем, уже нет разницы, видел или нет. От Кисаме у него постепенно пропали любые секреты. Да и какие могут быть секреты, когда месяца два или три назад каждую ночь извивался в страстной агонии под телом напарника, а последние дни бился в его руках в приступах кашля, когда легкие едва ли не выворачивало на изнанку, а его бледные пальцы и серовато-голубые руки Хошигаке покрывали капельки крови.
Напарник всегда понимает все без слов. Поэтому Итачи слышит, как шелестит трава – Кисаме садится на нее, после чего аккуратно помогает сесть и Учихе. Сам Итачи никогда бы не попытался это сделать. Находиться на виду, пусть и среди деревьев, но там где может кто-то увидеть еще, куда ни шло. А вот пытаться неуклюже сесть, когда не знаешь что и где на глазах посторонних – не очень приятно. Итачи никогда бы не признался в этом никому, но сейчас, но жалел, что ушел из комнаты, не подождав напарника, пытаясь показать свою самостоятельность. До сада то он дошел, а вот что делать дальше – не знал. Конечно, в конце концов, можно было стянуть с глаз повязку, но солнечный свет тут же резанет по больным глазам, так что он еще долгое время вообще ничего не сможет увидеть.
Сладковатый, карамельный запах. Он причудливо перемешивается с запахами пота Кисаме, примятой травы и этой противной, едко пахнущей полироли для рукояти Самехады, которую Хошигаке отказался сменить даже для того, чтобы пощадить обоняние напарника.
- Данго?
Учиха спокоен и невозмутим. В плаще конечно жарко, душно, но он не позволяет себе расстегнуть ни единую кнопку, чтобы облегчить собственные мучения. Впрочем, в отличие от Кисаме у него и мучений то почти никаких нет. Лицо все такое же бледное, разве что нос чуть жжет – обгорел видимо. Все остальное впорядке. А вот от Хошигаке к вечеру будет пахнуть как от пролежавшей весь день на солнце и окончательно протухшей рыбы. Ну, а пока это не произошло к нему можно прижаться и аккуратно, по шелесту найти пакет со сладостями.
Данго мягкие, липкие, подтаявшие на жаре, но от этого не менее вкусные. Итачи даже расщедривается на легкий кивок в знак благодарности, и почти спиной чувствует, как напарник любуется им.
Туманника можно понять – последний раз они спали друг с другом около трех месяцев назад. Тогда Итачи стал захлебываться приступом кашля прямо в процессе, а Хошигаке перепугался за напарника, так что с тех пор обращался с ним как с фарфоровой статуэткой. Учиха даже подозревал, что стоит ему позволить и Кисаме запрет его в бронированный сейф, изредка вытаскивая оттуда, что бы бережно стряхнуть пыль.
Жарко, душно, к грозе, скорее всего. Итачи слышит сзади чуть сбившееся дыхание напарника и понимает, что тому приходится гораздо хуже. Во всяком случае, в данный момент туманник чувствует себя воблой в процессе приготовления, это Учиха знает точно. Но, тем не менее, Хошигаке никуда не уходит пока его «красавица» сама не захочет в дом.
- Скоро будет гроза, Итачи-сан.
Хошигаке безукоризненно вежлив. Итачи даже немного гордиться своим достижением – до встречи с ним Кисаме разговаривал исключительно матом, используя местоимения и союзы только для связки слов в предложении, изредка сплевывая на пол сквозь многочисленные ряды зубов.
Напарник прав.
«Еще пять минут» - решает про себя Итачи и чуть прикрывает глаза под повязкой. Неизвестно почему, но сейчас ему хочется секса. Горячего, безудержного, где угодно, пусть даже на полу. Может быть, это гроза так действует? Или же – ощущение близости собственной смерти.
Он едва заметно улыбается и чуть поводит плечам, аккуратно расстегивая тонкими бледными пальцами с безукоризненным фиолетовым маникюром кнопки на плаще. Душная часть форму соскальзывает с плеч, обнажая хрупкую спину. Белизна кожи чудесно оттеняется темной сеткой.
Дыхание сзади него сбивается уже по-другому. За столько лет Итачи уже выявил все признаки возбуждения напарника, потому сейчас лишь едва-едва усмехается и садится вполоборота, чтобы Кисаме мог не только продолжать любоваться на изящную шею, с ниткой кулона, но и видеть нежно-женственное личико напарника.
Учиха знает, что стоит ему протянуть руку и коснуться паха Хошигаке, и он почувствует под пальцами упругую твердость возбужденной плоти. У Кисаме всегда вставало на его узкие, детские бедра и струящиеся по спине волосы. Неизвестно кто из них больший извращенец – Итачи, потому что ему нравится чувствовать прикосновения напарника, или Хошигаке, возбуждающийся от одного вида такого детского на вид тела.
- Поцелуй меня.
По голосу Итачи слышно, что он не потерпит возражений. Хотя возражений и не будет – это Учиха знает точно.
- Но, Итачи-сан… У вас еще не достаточно сил.
Хошигаке колеблется. Не знает что выбрать – холодный душ, но здорового напарника или же восхитительное гибкое тело и бессонную ночь, проведенную рядом с кроватью у этого самого напарника, боясь оставлять его одного. То, что одним поцелуем все это не ограничится, он знает точно. Никогда не ограничивалось. Учиха, пусть с виду и выглядящий так, словно ему на все плевать, разгорался от малейшей ласки, так что потом было не остановить.
- На это у меня сил достаточно.
Поцелуй имеет привкус карамели от недавно съеденных данго. Теперь уже плевать ,смотрит на них кто или нет – Итачи просто обхватывает руками шею напарника и прижимается к нему всем телом.
Кисаме уносит его в дом как раз вовремя. С неба уже начинают падать скупые капли дождя, и где-то вдали гулко грохочет гром.
- В душ.
Итачи ловко выворачивается из объятий и чуть неловко движется к кровати, но все же умудряется дойти до нее без помощи. Хошигаке тихо рычит в ответ, но понимает, что спорить с напарником бесполезно. Да и мало кому понравится спать с человеком, от которого пахнет тухлой рыбой. Благо душа здесь два.
Итачи возвращается чуть раньше его – Кисаме слышит сквозь шум воды звук закрывающейся двери и тихие, неуверенные шаги босых ног по полу. У него просто паранормальный слух и те, кто считают, что рыбы по природе своей глухи, глубоко ошибается. Хотя бы потому, что Кисаме – не обычная рыба.
Теплая вода лишь подстегивает возбуждение, а вид распростертого на кровати юного тела вызывает озноб по спине. Итачи сильно похудел – это приходится отметить сразу. Болезнь изматывает его изнутри, выпивая все жизненные соки. Но от своей худобы Итачи не становится менее прекрасен. Наоборот, сейчас, такого маленького и хрупкого, Хошигаке хочет его еще больше.
Он осторожно опускается рядом с Итачи на кровать, боясь нечаянно задеть его, и любуется на хрупкое тело, на узкие мальчишеские бедра, на выступающие ребра, на запрокинутую голову и рассыпавшиеся по подушке черные волосы.
Сейчас Учиха прекрасен как никогда.
Кисаме осторожно заключает его в объятья и целует, проникая в податливо разомкнутый ротик Учихи языком, чувствуя, как сжимаются на его плечах тонкие изящные пальцы. Он осторожно касается шершавыми от постоянного ношения и полирования Самехады пальцами сначала щеки Итачи, а потом повязки, словно предлагая ее снять – окна в комнате занавешены, в помещении царит полумрак и шаринганам Итачи ничего не грозит. Но Учиха протестующее качает головой, чуть улыбается и прижимается к Хошигаке ближе, прогибаясь навстречу ласкающей его руке. С лица на тонкую шею, потом на спину, провести ладонью по выступающим позвонкам, тихо рыкнуть, когда гибкое тело уворачивается и не дает спустить руку ниже.
- Возьмешь в рот?
Очень своевременный вопрос – Итачи уже успел спуститься вниз, торопливо стягивая с напарника полотенце, которое тот целомудренно обмотал вокруг бедер на выходе из душа. Вечные инстинкты – к этому мальчишке с точеными чертами лица и манерами истинного аристократа голышом нельзя. И то, что Итачи все равно ничего не видит, привычку вовсе не отменяет.
Итачи не колеблется ни секунды, лишь аккуратно обхватывает губами головку члена туманника и быстро прикасается языком, после чего аккуратно начинает посасывать, как леденец на палочке. Эта извечная привычка сводить даже секс к чему-то очень сладкому сводит Хошигаке с ума. И не в том смысле, что его это раздражает, а в том, что от одного вида Итачи, аккуратно придерживающего член у основания бледными пальчиками, старательно облизывающего и посасывающего его как самую сладкую в своей жизни конфету хочется кончить моментально. А повязка на глазах Учихи создает иллюзию беспомощности, которая подстегивает удовольствие еще больше.
Он валит Учиху на кровать, возможно, чересчур грубо, чем следовало. Но тот, против всех ожиданий Кисаме, не вскрикивает, лишь утыкается лицом в подушку, а потом, когда напарник подхватывает его под живот, послушно становится на четвереньки, прогибая спинку.
Смазку он ищет сразу и находит быстро. Первый и единственный раз, когда он забыл про такую важную вещь, как любрикант закончился тем, что следующие два дня ходить Итачи не мог абсолютно, лишь сидел в кресле неестественно прямо, уплетая данго в гигантских количествах, либо же лежал, не шевелясь в кровати. Потом Кисаме услышал в свой адрес много чего крайне лестного, но, как и ожидалось, без единого матерного слова. Учиха был корректен, но убедителен. И дело было вовсе не в шаринганах – их Кисаме побаивался, конечно, но не до такой степени.
Учиха прогибается, но не позволяет себе не единого стона даже тогда, когда смазанные пальцы проникают в его тело и уверенно нащупывают простату. Только когда Хошигаке, наконец, входит в него, осторожно придерживая за бедра, едва слышно выдыхает сквозь сжатые зубы и прогибает спину сильнее. Впрочем, Кисаме прекрасно знает, что это только пока. Через пару минут Итачи будет стонать очень громко. А если очень повезет – то даже просить еще.
Молния за коном и почти моментально гром. Небо, как будто разрезанное этой первой молнией, тут же выливает на душную, знойную землю благостный дождь.
Кисаме переворачивает его, укладывая на подушки, любуется на судорожно закушенную губу, запрокинутую голову, беззащитно открытую шею. Снова входит, глядя на то, как неуловимо меняется выражение лица юноши, как кривятся губы, как он не хочет показывать собственное удовольствие.
Приступ накатывает неожиданно, они оба думали, что все уже обошлось. Итачи даже не дергается. Лишь сжимается немного, повернув голову, и вздрагивает от кашля. Его руки окрашиваются кровью, но он молчит, не показывает как ему больно. Даже перед напарником нужно быть сколько-нибудь сильным.
Приступ заканчивается, Итачи облизывает пересохшие окровавленные губы и хрипло выдыхает.
- Дальше.
Кисаме лишь чуть вздрагивает, но послушно продолжает движения, чувствуя постепенно, как возбуждение снова охватывает тело.
Они кончают вместе и Итачи хрипло, тяжело дышит, обвивая тело напарника руками и ногами, устраивая черноволосую головку на его груди.
Кисаме осторожно и рассеяно перебирает пряди его волос, гладит по влажной щеке к которой эти волосы прилипли причудливым темным узором, вздыхает и прикрывает глаза рыбьими, прозрачными веками.
Ему кажется, что все это произошедшее – неправильно.
Итачи вдруг поднимает голову и смотрит Кисаме прямо в глаза – повязку он уже стянул. Глаза черные, а белки – алые. И взгляд как всегда, серьезный.
- Кисаме…
Хошигаке едва различает тихий шепот сквозь шум дождя на улице и гром. Вспыхнувшая молния неожиданно выхватывает лицо Учихи из полумрака и Кисаме видит, что из глаз юноши текут кровавые слезы.
- Да, Итачи-сан?
Он бережно стирает кровавые дрожки слез с щек напарника и смотрит как выделяется темным кровь на его серовато-голубых пальцах. Прижимает юношу ближе к себе и чувствует, как гулко бьется его сердце и как хрипит в легких постепенно убивающая его болезнь.
- Я не хочу умирать, Кисаме.
Туманник вздыхает, и очередная молния выхватывает из темноты его – осторожно целующего закрытые глаза Итачи. Неумелая нежность.
- Я знаю, Итачи-сан.

---

Название: С Днем Рожденья, Пейн.
Автор: Stupid_Sakura
Бета: Орочи-тян
Фэндом: Naruto
Жанр: Humor
Рейтинг: PG-13
Пейринг: какой такой пейринг? Намеки, только грязные намеки.
Дискламер: все принадлежит не мне, и я никаких прав на это не хочу и требовать не буду.
Предупреждение: этот фанфик является логическим продолжением фанфиков Тяжелые будни и Рабочие будни, а также фанфика Ремонт. Тем не менее, фанфик является пятой частью серии Акасучьи Будни, то есть между ним и Ремонтом вскоре должна появиться еще одна часть.
В тексте фанфика имеются ссылки на другие произведения автора.
От автора: Во мне нет ни стыда, ни совести… Пожалуйста, не бейте меня сильно…

текст

Когда наступит конец света?
Он уже наступил.
Просто 1 января в 9 утра его никто не заметил.
Коза Ностра Дамус
(с)

- Хидаааааааааааааааааааааааааааааан!
Это было первое, что услышал грозный Лидер организации Акасуки 1 января нового, 2009 года в девять утра. Конечно же вопли стали давно привычными и уже не вызывали в Пейне каких-либо бурных эмоций, но сегодня день был особенный. Во-первых, кричала почему-то вечно спокойная Конан. Ее голос медленно подбирался к ультразвуку и недавно сделанный ремонт грозил развалиться Кьюби под все девять хвостов. А этого Лидер очень и очень не хотел. Потому резко сел и набрал полную грудь воздуха, намериваясь утихомирить напарницу и...
И тут же со стоном рухнул обратно на черную подушку с ярко-алым облаком посередине. От стены тут же донеслись еще более несчастные стоны. Чуть-чуть разомкнув ресницы, Пейн с ужасом воззрился косящими в разные стороны с похмелья риненганами на собственные пять тел. Пять тел тоже мучались похмельем и представляли собой именно тела. В том смысле, что вставать не собирались и шевелиться, как Пейн понял, тоже. Да и сам он вставать не торопился. Потому, успев уже давно забыть о крике напарницы, рухнул обратно в одеяла, закутался в них с головой, прижал к себе плюшевую модель земного шара и тихо засопел, видя сладкие лидерские сны, которые не могло перебить даже жутчайшее похмелье. Страшное началось через несколько часов.
Очнулся Пейн с четким ощущением, что что-то забыл. В резиденции было непривычно тихо. Просто до неприличия. Никто не бегал, не орал. Не носился за Хиданом, который, как лидер догадался, опять что-то натворил. В доме стояла такая звенящая тишина, что это пугало. И тут... Тут Лидера осенило. Или озарило. Но озарение тут же отозвалось головной болью. А еще болью моральной. Ибо у великого Пейна сегодня было день рожденья.
Праздника хуже, чем день рождения Пейн себе представить не мог. Даже в самых страшных кошмарах. Хуже этого дня был только День святого Валентина, Рождество, Новый год и ну и другие праздники.
С детства этот праздник ассоциировался у Пейна с подарками. Подарки ему всегда дарили разные и в изобилии. И если первое время работы в организации Пейн развлекался тем, что просил дарить подарки каждому из его тел, то после того как Акасуки просекли фишку и начали дарить ему по шесть абсолютно одинаковых подарков…
В общем, день рождения абсолютно перестал приносить Пейну радость. Ну и действительно, кому понравиться разгребать огромное количество выстроившихся у него на пороге кактусов, над которыми трепетно стоял, изображая статую самому себе, Зетсу? Прогонять Акасучий кустарник было бессмысленно – тот делал невозмутимое лицо и никуда уходить не собирался. Он трепетно оберегал кактусы.
Да и дарили ему много разного. Конан чаще всего дарила комплект самодельных открыток – за это Пейн ее любил больше всего. Хотя бы за то, что ее подарок был безопасным. Во всяком случае, открытки стояли на всех полках в организации, лежали уютными стопочками на столах и никого не трогали. Только вот стоило Пейну проявить излишнее внимание к кому-нибудь из организации, и Конан тут же прилетала на место преступления на крыльях любви и со стопкой бумаги на перевес. И если кто думает что получать удары стопкой бумаги это не больно, то он глубоко ошибается.
Не менее безобидный подарок присылал Какудзу. Подарком его являлась стопка прошений о повышении зарплаты. С этим подарком Пейн не беспокоился – он хотя бы знал, куда его деть. Утилизировать. То есть сдать Конан и получить за это благодарный поцелуй в лоб. Повышать зарплату Пейн абсолютно не собирался – себе дороже. А вот складывать из регулярных прошений самолетики, пока никто не видит, оказалось очень интересным занятием. Самолетики были единственным, что Пейн умел складывать из бумаги – Конан как-то пыталась учить его оригами, но все это кончилось на первом же уроке, где Нагато эти самые самолетики и научился складывать. С тех пор по пещере, в которой проходили собрания, часто летали небольшие небесные кораблики, при виде которых Пейн туманно улыбался, но делал вид, что это вовсе не его рук дела. Бывало, Какудзу очень злился, поймав такой самолетик и прочитав, что написано на бумаге, из которой он сделан.
Зетсу дарил всегда растения. Чаще всего – кактусы. А потом бдел над ними днями и ночами пока Пейн, смилостивившись, не отдавал ему их все обратно. Впрочем, изредка кактусы заменялись небольшими, но крайне хищными растениями, питающимися исключительно мясом. Грозный Лидер Акасук изредка даже подозревал, что Зетсу размножается у себя в оранжереях с какой-нибудь мухоловкой, после чего пытается сплавить ему плоды…хм... пыльцы своей.
Хидан разнообразием никогда не отличался. Он дарил Пейну кучу брошюр о святости и величии Джашина, после чего для полного комплекта и радости устраивал под дверью Лидера трехчасовую молитву то-ли «за упокой» то ли «за здравие» но, судя по присутствию слова «кровяка» в каждом втором предложении – молился Хидан все-таки за себя. Ибо Пейн либо покидал комнату через окно, либо вставлял в уши затычки. А вот остальные члены организации три часа молитвы вынести не могли, поэтому быстро и уверенно нашпиговывали Хидана кунаями под его сладострастные вопли и относили в подвал, где он и проводил остаток времени.
Не менее интересный подарок дарил и Кисаме. С учетом того, что к утру 1 января он обычно не успевал протрезветь до конца, то Хошигаке являлся дарить подарок в обществе Итачи. Учиху это общество не устраивало – он болтался на плече у напарника как кулек с конфетами. Причем сходство с конфетным кульком ему придавало еще и то, что изредка откуда-то из-под плаща шаринганованого гения сыпались, шурша фантиками, многочисленные леденцы и сласти.
Дарил Кисаме чаще всего аквариум. С рыбками. Причем преимущественно – с золотыми. Первые годы Пейн с аквариумами ничего не делал, но после той нелепой идеи про шесть подарков для каждого из его тел ставить аквариумы стало некуда. С трудом, выбив из Какудзу деньги и купив огромный аквариум, Пейн перелил всех рыбок туда. Но на следующий же день бухгалтер организации Акасуки пришел посмотреть, на что же он выделил средства.
Следующие два дня Тоби бегал за Пейном спрашивая, почему рыбки все как одна спят на спинке и не опасно ли это. Рыбок пришлось вылить. В общем, подарок Кисаме был бесполезным и быстро умирал, едва завидев в непосредственной близости от себя Какудзу. По организации ходили легенды, что водопадник всего лишь держал в своей комнате кота, заставляя его ловить мышей, и после этого собирая у бедных зверушек деньги за спасение от кошачьих лап. Потому и рыбки дохли с завидной регулярностью.
Тоби дарил исключительно полезные вещи. Например, книги под авторством Джирайи, плюс ко всему зачитанные и потрепанные просто до невозможности. Изредка книги эросанина перемежались изданиями «Как захватить мир за 10 дней» и прочими из той же серии. Чаще всего на каждой десятой странице книги лежал листок с заданиями на год. Общаться лично с Пейном вполне успешно маскирующийся Мадара банально ленился, потому прекрасно отдавал приказы посредством вот таких вот писулек.
Подарок дарил даже Сасори. Он единственный из Акасук относился к Лидеру вполне гуманно и по-человечески. Ну, во всяком случае, с тем количеством человечности, которое может иметь марионетка. Человечность Акасуны проявлялась в том, что он дарил Пейну исключительно яд. Фиолетовый, разлитый по баночкам, подозрительно напоминающим баночки с Акасучным лаком. В особенно тяжелые дни Пейн разводил этот яд на манер валерьянки – три капли на литр воды, после чего успокаивал им разошедшиеся нервные клетки. Нервные клетки дохли через три дня в агонии и больше не восстанавливались, а Нагато по этому поводу абсолютно не волновался.
Итачи дарил пакет конфет и смазку. Видимо он был из тех, кто очень много знал и очень плохо спал по этому поводу. Обычно подарок Учихи сопровождался запиской: «Лидер-сама, чтобы избежать изнасилования нужно есть много сладкого, поэтому делайте как я. А смазка – если все-таки не избежать». Пейн каждый раз нервно сглатывал, вспоминая, к чему Итачи мог бы дарить такие подарки, после чего печально вздыхал. Ах, Мадара-сан, Мадара-сан…
Дейдара подарков не дарил. Во всяком случае, в этом году ему было строго запрещено дарить подарок. Ибо дарил он исключительно глиняных птичек. А с учетом того что после триумфального взрыва и не менее триумфального ремонта бюджет был затрачен лет на 500 вперед… И факт, что подорвалась Акасучная резиденция только благодаря тому, что все комнаты были уставлены сувенирами Дейдары, подаренными на всевозможные праздники. Снова делать капремонт Лидер очень не хотел, потому решил, что проще обойтись в этот день без подарка от подрывника вообще.
Подарок присылал даже Орочимару из своего богом забытого селенья. Во всяком случае, бог, он же Пейн, очень старался это селенье забыть. Вместе с Санином который это селенье основал. Забыть никак не получалось хотя бы потому что Орочимару регулярно напоминал о себе высылая Лидеру в подарок аккуратно завернутый пакет со змеями. Змеи сразу же изымались Какудзу и поставлялись в ближайшие зоомагазины. Впрочем, их там мало кто покупал. Да и магазины скоро закрывались от недостатка сотрудников.
И так проходил у Пейна каждый день рождения.
Согласитесь, празднуя так каждый год, невольно начнешь понимать, что день рождения это самый ужасный на свете праздник и лучше бы его никогда не праздновать.
Эти мало позитивные мысли грели Пейна всю долгую дорогу от кровати до двери. В конце концов он вышел в коридор и… И никого не нашел. То есть совсем никого.
Пройдя по коридору дальше, Пейн заглядывал за каждую дверь. Никого не было. В резиденции не раздавалось ни звука, не шороха. И это было ужасно – куда то делись все члены организации! Никто не кричал, не вопил, не лез дарить подарки, не требовал денег на новый лак, не ругался. Пейн даже ущипнул себя пару раз, что бы проверить, не заснул ли он. Оказалось – не заснул.
Зайдя на кухню, Лидер организации Акасук даже заглянул в холодильник. Там никого не оказалось, впрочем, в сахарнице тоже. И тут Пейн увидел…

---

живу на два дневника. кому интересен второй - пишите на ю-мыло

---

"Худший способ скучать по человеку – это быть с ним и понимать, что он никогда не будет твоим" - Габриель Гарсиа Маркес

---

бог как всегда прекрасен)"ржет" буду сомтреть что он там навыкладывал...вааа...
и сериал скачаю, судя по описанию меня тоже с него торкнет)))гыыыыы)

---

по приезду в питер выяснилось что нам негде жить Т________________Т

ну низя же таааак Т_______Т

---

-...-

как много девушек хороших,как много ласковых имен. а мне досталась с гнусной рожей и с мерзким именем антон.(с)

нафиг на солнце схлопотал удар...дохну и сохну.
просто паразитически. ужаснах...

ТОби-сампай оказался крут. просто мегакрут. он...такой кавай *_______*

брат мой...с ликом бычьим, епт...

---

Закрытая запись, не предназначенная для публичного просмотра

---

...

"копируя любимого ками-сама выплывает на сцену с ярко-блестящим ликом, сияя как неизвестно что" видимо достопамятное сочинение с нецензурным названием придется зачитывать заново...а так....

повторяясь - запутался в трех соснах. вырубка леса мне не помогла. абсолютно. с каждым днем все становится все интернеснее и интереснее.

ньяхахахахахахахахахахахахахахахахахаха!

Мы поставим Kreuz на Weiss!(c)

да-да, ренджи сошел с ума, ренджи снова курит жует траву

---

о майн факинг шит..
да, я н ерусский и тупой, я знаю *_*

я видел слонааааааа!!!! в зоопарке *_*

хоть столоица и встретила меня хмурым дождливым небом и случайностями, но ялюблю этот город.
мне нравится он. его шумность ,его толпа, все нравится.

я буду приезжать сюда...часто.как можно чаще. для того чтобы просто дышать и жить.мне нравится этот город.

---

последовать что-ли примеру моего божественного сенсея изачитать сообщение что на сегондящний день ебет меня...хмм...

меня страаашно ебет то что Россия опять сыграла в футбол как последние лузеры >_< да, я не люблю футбол, но, позорно, товарищи!
меня ебет вся ситуация в целом происходящая, особенно когда открываются новые, стражно неаппетитные на вид подробности.
меня ебет что осталась одна ночь >_< вот это вообще жопа. я, пля, привык уже совсем...
меня диико ебет то что у меня нет наушников к плееру.
а еще ебет что нет их дома к скайпу...

а еще я иду гулять с сенпаем и конан-сама ^_____^ есть же счастье в этом грешном мире
мы идем в зоопарк! смотреть на слона!!!

а еще у меня теперь есть значек >_< я его честно выстрадал общением с _этим_

каждый ведь строит свою судьбу сам, так? мм...я не верю в это до конца. для меня есть фактор случайности. а вот те кто верит... верьте до конца, что-ли...

не обманывайте уча меня ответственности, хотя бы.

но это лирическое отступление ^__^ я вообще всех люблю
миууууу ^___^

---

люблю я такие случайности и подробности...
особенно случайности нечаянные...

вопросы есть?

---

Закрытая запись, не предназначенная для публичного просмотра

---

горько и больно..и боль не физическая гложет а моральная...

потому что все это-глупая ревность...

---

оо...
куча фанфиков по дж-року, пять глав и сиквел госпожи Моку и дневник моего дорогого внука...
что омжет быть прекраснее??
а еще... ^___^
осталось совсем чуть чуть до того как моя божественная ножка ступит на асфальт столицы
^________________________________^

москваааааа...жди меня ^__^

---

Страдая мимолётным поэтическим припадком в высокодуховной манере, задам вопрос: существуй облечённое абсолютное зло в рамках вашего понимания мира, какой цвет бы оно носило - Чёрный или Белый? Принять в учёт следующую улику: чёрный - отсутствие любого цвета, тогда как белый - дикий микс всех существующих цветов.
Философы любят повторять что добро - очевидно, тогда как зло прибегает к хитростям и уловкам, а дьявол всегда приходит в облике невинности. Значит ли это, что истинное Зло всё же носит белое (Да да, Мураки-сан, мы вас помним), но ведь для большинства ассоциативно мыслящих очевидно что доброе - нечто светлое\белое, и не говорите, что это не так. Свет и Тьма, возьмём как данное. С этой мыслью мой ум выводил следующие уравнения: любой цвет, всё, что мы видим – лишь отражение света от какой либо поверхности. Но вообразите тёмное бесконечное пространство который пронзает тонкий луч солнца - он утонет в темноте, если не найдёт отражающей опоры. Пометим лучик "добро", бездну "зло". Делаем выводы.(с)

забавно очень... у сенсея был бездник..а я совсем забыл Т___Т

---

*выплыл на сцену с сияющим видом* Я зачитаю вам сочинение под названием: Ебёт.)
Меня ебёт кавай и "няя". Ебут ЭМОциональные люди.) Ебёт солнце на небе. Ебут фанаты оборотней, уверяющие, что эти блохастые недо-волки парвут вампиров. Ебёт, что современный голивуд с этим согласен.) Ебут помехи телевизора и неработающий пульт. Ебёт моя собственная лень. Ебёт, что Иисуса зовут Богом.
Ебёт, что металисты и рокеры никак не оставят в покое затраханную тему Чёрных Воронов. Х_х Меня ОЧЕНЬ ебёт Мияви. И Газетте.
Ебёт реклама кваса и му*дак с балалайкой (АЙ-ЛЮЛИ-ЛЮЛИ, чтоб Валезу это ночами снилось) И эта хуй*я почтовая сбоку, которая ебёт ВСЕХ.(c)

я люблю этого человека ^_____^ всеми пространственными швабрами моей души
сенсееееееееееей....
о ,какой я хороший ученик..у меня аж три сенсея ^___^

---

подимите мне векиииии... >_<

---

164

Судьба не толкает тебя туда,
куда ты не хочешь идти.
Выбираешь только ты сам.

Ты сам выбираешь свою судьбу.

>_____________<